Интернет-конференция "Урания" в Стеке

   В рамках фестиваля фантастики "Урания-2001 в павильоне фирмы СТЕК состоялась Интернет-конференция с писателями-участниками фестиваля. Сознавая, что отнюдь не каждый интересующийся фантастикой томич имел возможность поучаствовать в ней, публикуем все самое на наш взгляд интересное, что на ней прозвучало. Вопросы задавались как зрителями, находящимися в павильоне СТЕКа, так и виртуальными собеседниками. В конференции приняли участие Василий Головачев (Москва), Тенри Лайои Олди - Дмитрий Громов и Олег Ладыженский (Харьков), Владимир "Воха" Васильев (Николаев-Москва), Антон Молчанов - "Акт Скаландис" (Москва), Святослав Логинов (Санкт-Петербург), Михаил Успенский (Красноярск), Юлий Буркин (Томск).
   Расскажите, как вы стали писателями?
   Васильев: - Очень просто: взял ручку, тетрадку и стал записывать все, что приходит в голову. Потом в течение пятнадцати лет учился это делать все лучше и лучше, и постепенно за это стали еще и деньги платить.
   Успенский: - Понял, что ни для чего больше не гожусь, и мне волей-неволей пришлось стать писателем.

   Ощущаете ли вы себя демиургами, когда пишете свои книги?
   Успенский: - Лично я ощущаю себя демиургом не более чем слесарь, вытачивающий деталь. Я, как и он, думаю прежде всего о качестве того, что делаю, а чтобы считать себя творцом миров, у меня недостаточно самомнения.

   Вопрос Василию Головачеву. Не кажется ли Вам, что "Абсолютный игрок" только испортит "Реликт"?
   - Не испортит. Это вполне закономерный финал "реликта".

   Правда ли, что Вы мастер спорта по волейболу?
   - Правда, к сожалению. Почему "к сожалению"?
   - Потому что я уже лет пять не играл. Всерьез, во всяком случае.

   Не поступали ли Вам предложения на создание по Вашим сюжетам фильмов или компьютерных игр?
   Головачев: - Поступали и поступают до сих пор, но почему-то деньги для реализации никогда не находятся.

   Вопрос Олди. Сообщаю, что толкие-нисты города Томска медленно сдвигаются в сторону "олдизма". Начали уже появляться свои пустотники, варки, бесы. Я, например, пустотник. Как вам это?
   Ладыженский: - Игровая среда с одинаковым успехом может и повысить интерес к книге, и угробить ее - когда это дело начинает превращаться в большое-большое веселье подвыпивших людей.

   Головачеву. Что у вас в планах, над чем сейчас работаете?
   - Только что закончил шестую книгу сериала "Запрещенная реальность", роман будет называться, видимо, "Одиночка" и выйдет в октябре. Сейчас работаю над второй книгой "Посланника".

   Какое пиво пьют в студии?
   Буркин: - Не буду отвечать, потому что этот пивзавод не стал спонсором нашего фестиваля...

   Вопрос Олди. В послесловии к "Пасынкам восьмой заповеди" ваш псевдоним имеет оправдание. Прошли годы, изменилось ли оправдание?
   Громов: Вообще-то наш псевдоним не нуждается в оправдании. Что касается объяснения, то оно, конечно, не изменилось: Олди - ОЛег, ДИма, Г. Л. - Громов, Ладыженский.

   Уважаемые писатели, расскажите, пожалуйста, какую-нибудь байку из своей жизни.
   Васильев: - Как-то в начале 90-х годов, когда некий конвент представлял из себя сборище подвыпивших мужчин в советских спортивных костюмах, вдруг из Прибалтики приехал человек по имени Влад Терещенко. Он всегда ходил в костюме, в белой рубашке и при галстуке. На четвертый день кто-то "подколол" его: "Влад, ты всегда в этом костюме, такое впечатление, что ты в нем спишь". На что он ответил совершенно невозмутимо: "Да, у меня тоже такое впечатление. Потому что, когда я просыпаюсь, на мне всегда костюм".
   Буркин: - Приехал я как-то в Одессу на фестиваль "Фанкон". Там меня встречает председатель оргкомитета Лев Вершинин и говорит: "Юлий, если кто спросит, ты -Беляев". "Почему?" - удивляюсь я. Лева объясняет: "Когда спонсоров искали, я зашел в одно казино, стал денег просить. Хозяин говорит: "Я сам фантастику не читаю, а вот швейцар у нас, тот да". Идем к швейцару, это оказался такой матерый человечище, весь в наколках, типа "в законе". "Василий Григорьевич, - спрашивает хозяин, - как думаете, дать фантастам деньги?" - "А Беляев приедет? - спрашивает тот, - я его в детстве читал...". Я быстро отвечаю: "Обязательно приедет". "Тогда дайте", -говорит швейцар. Потом я в список гостей на букву "б" пальцем ткнул, Беляевым выпало быть тебе". Хорошо, что люди из казино так на фестивале и не появились.

   Вопрос Головачеву. Грехов будет жить дальше?
   - Кто не знает, Грехов - это один из главных персонажей восьмикнижья "Реликт". У меня четкая уверенность, что он живет уже помимо моей воли, так что это вопрос к нему. Я же могу только желать. Да, мне хотелось бы, чтобы он и дальше проявлялся как личность в моих книгах.

   Случалось ли, что ваши персонажи ранее встречались вам в жизни?
   Головачев: - Чаще бывает, что придуманные персонажи потом в жизни появляются.

   Уважаемые фантасты, порекомендуйте, пожалуйста, кого-нибудь из новых авторов, произведших лично на вас сильное впечатление в последнее время.
   Буркин: - Я хочу назвать одно имя. Это гостья нашего фестиваля из Екатеринбурга Наталия Ипатова. Мне в поезде попал в руки журнал "Уральский следопыт", и я запоем прочитал опубликованную там повесть Ипатовой, потом девушка, с которой я ехал, также залпом ее проглотила, потом, уже в Томске, журнал пошел по рукам и пропал. Насколько я знаю, у Наталии пока только одна книга - "Большое драконье приключение", но я уверен: у этой писательницы большое литературное будущее.

   Как вы относитесь к переходу от виртуального к реальному, например, когда книги превращаются в ролевые или компьютерные игры? Хорошо это или плохо?
   Васильев: - В свое время шли дебаты, сможет ли человек выдержать движение в поезде со скоростью тридцать километров в час. А потом, когда это стало реальностью, дебаты прекратились. Это не хорошо и не плохо, виртуальность входит в нашу жизнь, это просто факт, который есть.

   Вопрос Головачеву. Вы читаете книги своих коллег?
   - Упаси Боже. И им себя читать не рекомендую, а то бросят писать. Как и я, наверное, если стану кого-то читать...

   Вопрос Скаландису. Расскажите, как вы писали с Гарри Гаррисоном?
   - Было такое дело. Грешен. Случилось это в 97-м году, издательство ЭКСМО предложило мне продолжить цикл Гарри-сона "Мир смерти", первый роман которого - "Неукротимая планета" - он написал в шестидесятых годах, и роман этот известен всем любителям фантастики. Это классика жанра. Сам Гаррисон написал два романа-продолжения и больше не захотел, но сказал, если кто-то в России захочет продолжить, он готов выступить соавтором. Соавторство заключалось в том, что Гаррисон написал-таки начало романа "Возвращение в мир смерти", а я дописал его до конца. На английский эта книга, к сожалению, переведена не была, но уже вышла на польском, скоро выйдет на венгерском и на чешском языках.

   Было бы интересно увидеть на фестивале Перумова, Лукьяненко, Фрая. Были ли они приглашены? Почему не приехали?
   Буркин: - Ник Перумов живет в Америке, оплатить ему проезд у нас возможности не было. Если бы совпало так, что именно в этот период он оказался в России, он бы обязательно приехал, так как человек хороший, и мы его хорошо знаем. Лукьяненко был на "Урании" в прошлом году, собирался и в этом, но его остановил срочный заказ на киносценарий по его роману "Ночной дозор". Что касается Фрая, то мы до сих пор не знаем, кто прячется за этим псевдонимом. Да и прецедента не было, говорят, Фрай, кто бы он ни был, "не выездной".

   Вопрос Скаландису. Вам не кажется, что в ваших произведениях слишком много секса?
   - Слишком много секса быть не может. Чем больше, тем лучше. Когда я писал эту самую книгу с Гаррисоном, мне в ЭКСМО сказали: "Хорошо бы несколько оживить его пуританский мир, добавить эротики...". Ну, я и добавил от души. Это было пожелание издательства, хотя и не случайное: издатель понимал, что я большой любитель этого дела.

   Вопрос Логинову. Как вы относитесь к Толкиену?
   - Толкиен - прекрасный писатель, написавший отличную книгу, которая совершила ужасное: она раз и навсегда утвердила жесткие жанровые рамки фэнтези на много-много лет вперед, и теперь ломать эти каноны приходится с огромным трудом.

   Во многих ваших книгах встречаются незнакомые буквы, похожие на "е", но с двумя точками сверху, что это такое?
   - Это моя любимая буква "ё", придумал её не я, а Карамзин, и без неё теперь русский язык - не русский. Ну куда мы без неё? У нас в России любое дело с "ё" начинается... Попробуйте без этой буквы хотя бы записать такие пословицы: "Кто смел - тот и смёл" или "У каждого чёрта своя черта"...

   Вопрос Логинову. Будет ли после "Многорукого бога Далайна" и "Колодезя" что-либо настолько же сильное?
   - Обязательно будет. Лучшая книга еще не написана.

   Как вы относитесь к тому, что тексты книг попадают в сеть?
   Скаландис: - На самом деле надо радоваться: читает кто-то, и слава Богу.
   Вот тут на экране мне вопрос был, уже исчез, но я на него отвечу: "Как вы относитесь к своему Ясеню?". Имеется в виду роман "Спроси у Ясеня". Как я могу к нему относиться? Ясень - это я. Если уж Флобер говорил: "Мадам Бовари - это я", то уж Ясень - я тем более.
   Еще я, пока у меня в руках микрофон, хочу воспользоваться случаем и рассказать, почему я в такой странной майке, где изображен я и еще какой-то человек. Этот человек - Сережа Сидоров, мой соавтор по циклу рассказов "Мышуйские хроники", и в сентябре, или даже в августе, выйдет в ЭКСМО сборник "Наши в городе", где этот цикл будет представлен достаточно полно.

   Какой и где будет ближайший фестиваль фантастики после "Урании"?
   Дмитрий Громов: - В августе в Волгограде будет "Волгакон", а с 13 по 15 сентября у нас в Харькове состоится "Звездный мост", на который мы приглашаем всех - и писателей, и читателей, художников, переводчиков, критиков, журналистов. Более подробную информацию можно найти на сайте "Русская фантастика".

   Вопрос Олди. Ваши книги очень не похожи друг на друга. Надолго ли хватит творческого запала, не пора ли переходить на мексиканские сериалы?
   Ладыженский: - Наверное, не пора. Запал еще есть. А книги и должны быть не похожими друг на друга. Когда рождаются одни близнецы, это уже какая-то патология.

   К "Олдям" по поводу Харькова. Приезд за ваш счет?
   Ладыженский: - Сразу чувствуется, что вопрос этот задал добрый и щедрый человек.

   Вопрос ко всем. Вы верите в то, что пишете?
   Головачев: - Я не просто верю, я вижу все это. Что вижу, то и пишу.
   Успенский: - Как я могу верить в заведомо выдуманный мир? Я должен написать так, чтобы читатель поверил, это моя работа.
   Логинов: - Дело тут не в вере. Дело в том, хочешь ли ты жить в мире, который описываешь. Если хочешь, он получается достоверным.
   Буркин: - Мы с Костей Фадеевым оказались, видимо самыми в этом смысле удачливыми людьми, написав роман "Осколки неба, или Подлинная история "Битлз". Мы абсолютно верим в то, что написали, потому что все это было на самом деле, вот и все. И все же эта книга - фантастическая, потому что события, описанные в ней, хоть и происходили на самом деле, но были абсолютно невероятными. И есть еще только одна такая же книга -Евангелие.

   Вопрос ко всем. Как вы относитесь к Интернету?
   Логинов: - Никак.
   Успенский: - То же самое.
   Скаландис: - Если говорить о компьютерных сетях, то в наибольшей степени я связан с электронной почтой, но надеюсь, что, чем дальше, тем больше Интернет будет входить в мою жизнь, а я буду входить в жизнь Интернета.
   Громов: - А я наоборот, надеюсь, что, чем дальше, тем меньше я буду лазить в этот Интернет, потому что он отбирает кучу времени. А приходится в нем работать.
   Васильев: - Я Интернетом не -пользуюсь, я в нем живу. Провожу за компьютером по пятнадцать часов в сутки. Интернет для меня это все: новости, программа, прогноз погоды в Томске, куда я еду. И я уверен, что рано или поздно и телевизоры, и телефоны, и компьютеры - все это сольется в единую информационную систему, и Интернет будет лишь небольшим ее подмножеством.

   Вопрос Буркину. Роман "Цветы на нашем пепле" появился недавно, а символом фестиваля фантастики в Томске стала "Урания" еще в прошлом году. Как это случилось?
   - Во-первых, не надо связывать название фестиваля только с этой книгой, хотя в ней и есть такие персонажи - девушки с крылышками... Просто это красивый образ, вполне пригодный для фестивальной символики. Во-вторых, мы живем в Томске рядом с Северском и слова "уран", "плутоний" всем нам хорошо знакомы. Наконец, о романе. Писался он четыре года, еще год лежал в издательстве, так что лично для меня слово "урания" уже пять лет не менее привычно, чем любое другое слово.

   Вопрос Буркину. В следующем году фестиваль будет?
   Ладыженский: - Буркин обещает постараться.

   Вопрос Васильеву. Как вы делили работу с Лукьяненко в "Дневном дозоре"?
   - Первую часть писал Лукьяненко, вторую - я, третью - я от Темных, он - от Светлых.

   Некоторые люди считают фантастику несерьезным жанром. Встречались ли вы с таким мнением?
   Ладыженский: - Конечно. Сейчас у нас выходит роман, эпиграф которого датирован 1827 годом, это фрагмент статьи Вальтера Скотта. Там он говорит, что фантастика - несерьезный жанр и развлекательное чтиво, приводя в пример Гофмана.
   Буркин: - Писатель Андрей Валентинов заметил, что во всех литературных произведениях, которые за последние десять лет получали какие-то авторитетные премии, были признаны чем-то значимым для жизни, присутствует фантастический элемент. Такова тенденция.

   Васильеву. Плавает ли еще "Чингиз"?
   - "Чингиз" - так называлась моя яхта. Но сейчас, после основательного ремонта, я переназвал ее в "Карандаш". Перед отъездом на фестиваль моя бестолковая команда сломала бушприт и уронила мачту, так что пока чинимся.

   Успенскому. Как вы относитесь к творчеству Макса Фрая?
   Успенский: - По-моему, это просто пустышка. В одно ухо влетает, в другое вылетает.

   Вы любите сказки?
   Логинов: - Только последние два столетия сказки стали писать для детей. Те же братья Гримм писали еще для взрослых. Сказки - это отголоски мифологического мышления.

   Можно ли вас назвать мифотворца-ми современности?
   Логинов: - Мифотворец современности - это всегда народ.

   Вы боитесь, что ваши произведения проживут недолго? Долго ли они будут современными ?    Буркин: - Это надо четко разделять. Будут ли казаться современными и будут ли существовать вообще. Мы читаем многие произведения, прекрасно сознавая, что они несовременны. Мы читаем "Капитанскую дочку", разве она современна? Но нам интересно. Повесть живет. Корректнее, наверное, было бы спросить, хотим ли мы, чтобы наши книги пережили вас или прожили еще два три поколения...

   Разве фантастика может так долго жить?
   Буркин: - Фантастика - самый живучий жанр. Первые произведения - фантастические. "Иллиада", "Одиссея", Библия, да простят меня глубоко верующие люди. Я, кстати, уже говорил на примере наших "Осколков неба", что если книга фантастическая, это вовсе не означает, что в ней описываются события, которые не происходили...

   Головачеву. Почему все ваши герои такие сильные?
   - Потому что я не люблю слабых героев.

   Почему вы так "двигаете" Россию?
   Логинов: - Я русский человек, я живу здесь, я люблю эту страну, почему я должен писать о чем-то другом?

   Путин - наш президент?
   Олди: - Во всяком случае не наш. Мы с Украины.

   Ваш любимый фантаст?
   Головачев: - У меня один любимый фантаст - Господь Бог. Выдумал и Землю, и людей, и все остальное.

   Так закончилась эта Интернет-конференция. Потом была творческая встреча в зале Облсовпрофа и вручение призов за лучшие книги года, репортаж откуда мы публиковали в прошлом номере "Антенны". А сегодня опубликуем точные сведения счетной комиссии, любезно предоставленные нам ее членом Константином Гришиным (Москва, сайт "Русская фантастика").
   Номинанты даны в порядке занятых при голосовании мест; в скобках указано количество первых, вторых и третьих мест, полученных при голосовании.
   Премия им. Виктора Колупаева "Малая Урания" за лучшее произведение в гуманистических традициях русской фантастики, впервые опубликованное в 2000 году. Голосование проводилось только среди писателей, зарегистрированных в качестве участников фестиваля. Всего подано 12 бюллетеней, из них действительных - 11.

1. В. Крапивин. "Лужайки, где пляшут скворечники" (7-3-1) - премия "Малая Урания".
2. Г. Л. Олди. "Маг в Законе" (3-2-6).
3. С. Лукьяненко. "Искатели неба" (1-5-4).
4. X. Ван Зайчик. "Дело жадного варвара" (0-1-0).

1. Ю. Буркин. "Цветы на нашем пепле" (35-14-8) - премия "Большая Урания".
2. С. Лукьяненко. "Искатели неба" (11-17-10).
3. Г. Л. Олди. "Маг в Законе" (11-9-9).
4. В. Головачев. "Кладбище джиннов" (7-8-13).
5. Е. Лукин. "Алая аура протопар-торга" (5-13-5).
6. В. Крапивин. "Лужайки, где пляшут скворечники" (5-7-7).
7. А. Громов. "Вычислитель" (4-7-9).
8. М. и С. Дяченко. "Армагед-дом" (4-3-5).
9. О. Дивов. "Толкование сновидений" (1-4-8).
10. X. Ван Зайчик. "Дело жадного варвара" (0-1-9).